9 апреля состоялась литературно-музыкальная композиция, посвящённая 85-летию со дня рождения Б. Ахмадулиной «Друзей моих прекрасные черты»
Белла Ахмадулина – один из символов целого поколения, которое принято называть “шестидесятниками”. Вместе с Евтушенко, Окуджавой, Вознесенским и Рождественским она входила в знаменитую “пятерку” поэтов, стихи которых, как глоток свежего воздуха, ворвались в жизнь советских людей в период хрущевской оттепели. Тогда она была настоящей королевой московской богемы, на ее выступления было трудно попасть. Ее имя, всегда окутанное ореолом таинственности и утонченности, необыкновенные интонации ее голоса и особая женственность манили людей как магнит, а стихи передавались из уст в уста и переписывались от руки в блокнотики и тетрадки.
Я говорю вам: научитесь ждать!
Еще не все! Всему дано продлиться!
Безмерных продолжений благодать
не зря вам обещает бред провидца:
возобновит движение рука,
затеявшая добрый жест привета,
и мысль, невнятно тлевшая века,
все ж вычислит простую суть предмета,
смех округлит улыбку слабых уст,
отчаянье взлелеет тень надежды,
и бесполезной выгоды искусств
возжаждет одичалый ум невежды...
Лишь истина окажется права,
в сердцах людей взойдет ее свеченье,
и обретут воскресшие слова
поступков драгоценное значенье.
Тот, кому хоть раз посчастливилось слышать, как Белла Ахмадулина читает стихи, не могли забыть ее особую манеру чтения. Она читала стихи по-особому, с трепетом и придыханием. “У нее была необыкновенная осанка, необычный голос. Все это завораживало многочисленных поклонников ее таланта и красоты. И я был среди них. В 1956 году, будучи плотником на стройке, я специально приходил в Литинститут, чтобы послушать и посмотреть на Ахмадулину”, - признавался писатель Войнович. В ее стихах слышали и слова, и музыку, и голос. “Я слышала не чтение, а пение, это был какой-то особый вид пения и как бы стоял, не стоял на сцене человек, а летел. Это был полет” - из воспоминаний зрителей.
Творчество для Ахмадулиной — и “казнь”, “пытка”, и единственное спасение, исход “земной муки”, вера в слово и верность ему, в нерасторжимость “словесности и совести” у Ахмадулиной столь сильна, что настигающая немота равносильна для нее небытию, утрате высокой оправданности собственного существования. Ахмадулина готова расплачиваться за поэтическое избранничество “мукой превосходства”, страдание вообще видится ей искуплением душевного несовершенства.
Ну вот и ты... Ты за друзьями вслед
Печально улыбнувшись, вдруг шагнула
В ноябрьский, осенний мокрый снег,
В безмолвие и строгость караула.
В том карауле все твои друзья,
Они при деле, и при строгой стати
Стоят они, расправив для тебя
Забытое голубенькое платье.
Они не спят, не пьют и не поют,
Их тени здесь давно расположились,
И те, кто предал, так же предают,
И искренние тоже здесь прижились
А позади осталось меньшинство,
С характером крутым тоска и холод,
Логичный ход часов и естество,
Твое окно, и голос твой и город.
Осталась мудрость, слезы и печаль,
На книжных полках страсти силуэты
Так ветер нежность с горечью венчал
Так уходили в караул поэты.
Мирхат Шарипжанов
29 ноября, 2010
Мероприятие подготовили и провели участники литературной гостиной и преподаватели Грицышина Г.Ф., Горлова Е.В.